Итак, село Ольховатка расположено на Среднерусской возвышенности, в центре Восточно-европейской равнины, по берегам речушки Брусавец. Оно расположено на севере Курской области в Поныровском районе. По берегам ручья Брусавец растет ольха, отсюда и произошло название села. Село Ольховатка расположено на древней Русской платформе, на холмистой равнине. Почвы в основном черноземные и сероземные. Ольховатские земли находятся лесостепной природной зоне. В лесах произрастают дуб, клен, липа, береза, осина, дикая яблоня, груша, шиповник, малина, орешник и др. Животные: лось, кабан, косуля, ондатра, лиса, волк, куница, хорек, суслик и т. д. Население села занимается в основном сельским хозяйством. На полях выращивают пшеницу, рожь, ячмень, горох, сахарную свеклу.
Если соединить Орел и Курск прямой линией, то, примерно, пятью километрами южнее орловско-курской границы, на этой прямой окажется верховье Ольховатки. Само же село вытянулось к юго-востоку еще на 6 км. До революции с западной стороны Ольховатки проходила купеческая Кромская дорога, соединявшая Орел с Курском по наикратчайшему пути, т.е. Орел, Кромы, Ольховатка, Фатеж, Курск. Но в 20-30-е годы прошлого века во время строительства Симферопольской автострады, соединившей Орел с Курском, наикратчайший участок пути - Кромы, Ольховатка, Фатеж - был заменен выпирающим к западу участком дороги - Кромы, В.Любаж, Фатеж. Еще раньше, во времена столбовых дворян, по этим же ольховатским землям пролегал Пахнуцкий шлях, участок дороги, соединявшей Москву с Крымским ханством, т.е. с Черным морем. От Москвы к Севску (с севера на юг) шел Свиной шлях. У Кром от него ответвлялся Пахнуцкий шлях, который проходил через Самодуровку, высоту 274 у Ольховатки, у Косоржи, Щигров, Тима, западнее Старого Оскола, где после пересечения с Муравским шляхом столбовая дорога называлась уже Изюмским шляхом.Муравский и Изюмский шляхи вновь встречались южнее Харькова, и объединенная дорога вела в Крымское ханство. После строительства Симферопольской трассы исчез участок Кромской дороги, проходившей у Ольховатки, а вместе с ним и участок Пахнуцкого шляха от Кром до Косоржи.
Всем известны былины про Илью Муромца, но это была личность вполне историческая и в былине про соловья разбойника говорится, что он не стал пробираться к нему через брянские леса и смоленские болота, а поехал "дорогою прямоезжею, тридцать лет нехоженой, неезженой" И это была, как говорилось в народе тогда Муромская дорога, которая соответствовала Пахнуцкому шляху от Кром до верховья Становского яра. Так что былинный герой в свое время проходил совсем рядом с местами, где находится село Ольховатка. В древности к востоку от Самодуровки до г. Малоархангельска (на расстоянии до 25 км.) лежало Самодуровское озеро. Но не всегда здесь была глубокая вода, чаще непроходимое болото, которое в народе называли Черной Грязью.
Самодуровка (ныне Игишево) находится северо-западнее Ольховатки на курской территории и соприкасается с орловско-курской границей. Села Соборовка и Подсоборовка, восточнее Самодуровки, возникли, когда по дну этого озера уже протекала река Свапа. Но окончательно дно озера осушили только после войны. Западнее Самодуровки места были болотистыми даже в начале 20 века. Поэтому великая дорога древности, соединявшая север Восточной Европы с югом, проходила у Самодуровки, сделав через Соборовку, Подстоборовку, Курган дополнительную петлю в более поздние времена Южнее Самодуровки ориентиром для путников, особенно в малопроходимых лесах древности, служила гряда высот, которую П. Карелл называет Ольховатской. Эта хребтовая часть слагается из двух составляющих: Моллотычевских холмов (пролегающих между селами Молотычи и Теплое), южной оконечностью которого является высота 274. Кромская дорога (Пахнуцкий шлях), проходя между Ольхооваткой и Ольховатским хребтом, поднималась на высоту 274. Отсюда местностью к югу понижается и открывается грандиозный обзор. Мне лично доводилось ночью видеть в бинокль с этой высоты огни ночного Курска, находящегося по прямой на 65 км южнее. Это все объясняет то, насколько стратегически важна была эта высота для немцев в 1943 году, пройдя ее, они уже бы не встретили фактически сопротивления, и в течение двух суток могли оказаться в Курске. Поэтому, Ольховатка была очень выгодно расположена на пересечении древних дорог русского государства. И фашисты об этом также хорошо знали.
Во второй половине 18 века для поездки в Крым царицы Екатерины II был построен 40-локтевой екатерининский шалях (в ночь с 15 на 16 июня великая царица останавливалась в Ольховатке на ночевку). Станция и железнодорожный поселок Поныри находятся в 15 км северо-восточнее Ольховатки и является районным центром и крупным в годы войны железнодорожным узлом между Орлом и Курском. Здесь также в июле 1943 года проходили кровопролитнейшие сражения. Таким образом, Ольховатский хребет находится примерно посередине между двумя магистралями - Симферопольской трассой и железной дорогой. А ночью над селом видны огоньки авиалайнеров, что говорит о том, что действительно через эти места пролегает кратчайший путь, соединяющий юг России с Москвой. Получается, что 20 век лишил Ольховатку великих дорог древности и украл великое сражение, одно из крупнейших в мировой истории. Спасибо Виктору Ивановичу Давыдкову, что он решил восстановить правду об этой битве.

Теперь рассмотрим особенности расположения самого села, его холмов и логов. При чтении внимательно рассматривайте карту.
Головная часть села напоминает два громадных рога (лога), похожих на коровьи. Левый лог - Широкий, выгибается по кривой к северо-западу, почти упираясь острием в северную часть Ольховатского хребта. Правый - Катин лог (рог), скорее похож на бычий, тянется к северо-востоку перпендикулярно яру села. Устья этих логов соединяются в одно, - точнее, в наличии только северная крутогорая сторона. От нее-то к югу и вытянулся могучий яр р. Брусовец, который еще называют Ольховатским яром. Ко "Лбу", между Широким и Катиным логами подходят с севера еще два лога (рога) - Березовый (слева) и Кашарский (справа). Таким образом, Ольховатка в верховье является четверорогом. Самый мощный поток течет с запада, от Ольховатского хребта, родник изначально бьет огромной шапкой. Если учесть, что хребтовая часть состоит из известняков, то вода в нем минеральная. Пруд в логе Широком веками, со времен Пахнуцкого шляха, назывался Чумацким. Очевидно, здесь располагались на отдых чумаки, возившие на волах украинскую соль в северные российские провинции. Но в войну пруда здесь не было. Пойма была немного топкой в устье, в районе села, а дальше к верховью лог был совершенно сухим. Средний по интенсивности поток течет из Кашарского лога, начинается от болота, расположенного в верховье, и вытянут с Брусовцом в одну линию. Пруд в Кашарском логу издавна называют Моховым. В войну запруды здесь не было, но болотистое дно было непроходимо для танков до самого верховья. У верховья данного лога, с западной стороны, хутор Кашара, где по официальным сводкам как бы были остановлены немецкие танки, но, как мы покажем, это было совсем не так. Пойма Брусовца - болотистая, но только на протяжении первых 3 км т верховья. На крутогорье, перпендикулярном яру Брусовца (у верховья) расположены три улицы. Между и Березовым и Кашарским логами - Бугровка, восточнее Кашарского лога - Козловка, западнее Березового лога - Корея. По левому (восточному) берегу Брусовца от верховья до большака Ольховатка - 2-е Поныри тянется ул. Кутырки, южнее большака по левому берегу реки - ул. Новосельцы. По правобережью Брусовца от верховья до того же большака - ул. Погорельцы, затем, протяженностью метров 800 - ул. Большак которая, упирается в устье Ендовища. По правому берегу Брусовца за Ендовищем тянется ул. Капыловка, за ней ул. Гусливка. Капыловка отделена от Гусливки логом, который называется Гусливским. С этой стороны реки южную окраину Ольховатки от с. 2-е Поныри отделяет лог Осиновый, который тянется от Ендовищенской рощи. Ну и наконец, мы подходим к расположению основной высоты - 274. Если мы пойдем со стороны села к верховью Ендовища (на запад), то метров через 700 увидим с левой стороны лога ответвление, балку более чем километровой длины с рощей Ендовищенской у верховья. Становское шоссе (бывший Катин шлях) проходит у южной опушки этой рощи. Далее за устьем этой балки по южному берегу Ендовища был хутор Становской, но в конце прошлого века он опустел. Так вот, это хутор тянется еще метров 500-700 до верховья лога. После чего Ендовище разделяется двумя узкими длинными логами, наподобие рыбьего хвоста, которые тянутся километра по полтора, начинаясь почти у вершины Ольховатского хребта. И промеж концами этого хвоста, между "плавниками", как раз выпирает большим холмом с пологими склонами - вершина высоты 274.
Именно через нее проходил Пахнуцкий шлях, через нее был кратчайший путь к Курску. Именно эта высота станет эпицентром основных боевых событий на Северном фасе Курской дуги. На фотографии она отмечена.

Они также уступали по качественным характеристикам «Фердинанду». Лишь после Курской битвы появился танк ИС-2,

который превосходил Тигр.
В 1942-1943 гг. ВВС СССР получали новый самолеты «ЛА-5»,

«ЯК-3»,

«ЯК-9»,

«ИЛ-2»

Эти самолеты по своим характеристикам превосходили «старые» советские самолеты «ЛАГГ-3», «ЯК-1» и «МИГ-3»и по своим данным почти не уступали аналогичным немецким самолетам.
Что же представляло собой село в период перед началом Курской битвы. По воспоминаниям жителей поля, близ лежащие к селу были испещрены линиями траншей, ходов сообщения, противотанковых рвов, артустановками, Причем население принимало активное участие в рытье этих сооружений. Но никто даже не догадывался, что здесь будет проходить основной удар фашистов. Весной, как обычно были посажены сельхозкультуры, которые постоянно обрабатывались, об эвакуации пока никто не думал. Хотя в исторической литературе есть данные, что эвакуации не проводилось. В мае надо селом все чаще стали летать «рамы» в сопровождении мессеров, которые делали съемку местности, все чаще стала слышны перестрелки, были видны воздушные бои. Обстановка накалялась. 17 мая в Самодуровку приехал первый секретарь Поныровского райкома ВКП(б) Коваль В.А. На собрании жителей села он сообщил о решении Военного Совета Центрального фронта об эвакуации местного населения из первой полосы обороны. Население эвакуировалось в близлежащие села Золотухинского района. Это с. Сергиевское, Матвеевка, Возы. По воспоминаниям жителей, времени давалось мало – одна неделя. Необходимо было собрать вещи и на коровах вывезти их в несколько рейсов в Матевеевку и Возы. Никто даже не смог подумать, что через полтора месяца здесь будет кромешный ад. Почти все дома сгорят, а поля будут устланы техникой и трупами. Уже к концу мая село Ольховатка опустело. Внешне казалось, что люди ушли на работу, а возле домов по-прежнему лаяли собаки, бегали кошки, в огородах росла картошка, огурцы и помидоры. Никто не знал, что здесь этого скоро не будет. Войска в село не заходили, а находились близ села в логах Катин, Широкий, Березовый. Немцы также проводили эвакуацию жителей сел, через которые проходила линия фронта вглубь ближе к Орлу. Таким образом, жители Ольховатки, Самодуровки, Поныри были эвакуированы в глубину на 20 км. По воспоминаниям даже на этом расстоянии отчетливо была видна зловещая картина битвы: сплошная гарь, дым, грохот орудий, да такой сильный, что стекла содрогались. Жители сел 2-е Поныри, Становое эвакуированы не были. Для них дни с 5 по 12 июля были настоящим кошмаром. Люди не могли заснуть, животные в страхе шарахались в стороны, коровы все время мычали, собаки, поджав хвост, сидели в конуре.
Эвакуированному населению вплоть до начала боев разрешалось навещать свои хозяйства, проверять сохранность имущества, обрабатывать огороды.Content-Disposition: form-data; name="smiles_on"

1
------------SQyNHVm7XDf22K6NeuZGAs
Content-Disposition: form-data; name="smiles_on"

1

В этой части мы постараемся показать ошибку нашего командования в проведении артподготовки перед наступлением немцев. Все помнят эпопею „Освобождение“, в которой показывали как прошла эффективно артподготовка, и что у немцев даже стоял вопрос - наступать или нет. В литературе,учебниках по истории пишется, что перед началом Курской битвы была успешно проведена артподготовка, что задержало наступление немцев на несколько часов. На самом деле это было не так. Сейчас все больше начинают говорить о неэффективности артподготовки. Мы предложим свой вариант ответа на этот вопрос.
Итак, 1 июля Гитлер вызвал в свою ставку в Восточной Пруссии всех командующих группами армий, командиров корпусов, ВВС и выступил перед перед ними с докладом о дальнейших перспективах войны.

Он доказывал, что отсрочка операции „Цитадель“ дала большие преимущества немецкой армии, так как ударные группировки получили значительное пополнение личным составом и особенно боевой техникой и теперь способны не только сокрушить оборону советских войск, но и нанести им такие поражения, от которых они никогда не смогут оправиться. На этом совещании Гитлер приказал решительное наступление на Курском выступе начать утром 5 июля1943 г.
В ночь на 2 июля поступившие в советский Геншатб от разведывательного управления данные говорили о том, что в ближайшие дни, во всяком случае не позднее 6 июля, переход врага в наступление на курском направлении неизбежен. Но директива, разосланная во фронты звучала уже менее уверенно: «По имеющимся сведениям, немцы могут перейти в наступление на нашем фронте в период 3-6 июля». Ранее, 8 мая, в адрес командующих Брянским, Центральным, Воронежским и Юго-Западным фронтами Ставка направила следующую директиву: ...»По некоторым данным противник может перейти в наступление 10-12 мая на орловско-курском или на белгородско-обоянском направлении, либо на обоих направлениях вместе...» 20 мая Геншатб, на основе вновь полученных данных о противнике, с разрешение Верховного Главнокомандующего направил фронтам предупреждение о том, что фашистское наступление ожидается не позднее 26 мая. Поэтому определить не только час, но и день наступления гитлеровских войск было непростым и очень важным делом. Вот что пишет об этом В.М. Дорошенко, служивший в разведотделе штаба 13 армии. «...Июнь проходил в напряженной и беспокойной работе. Все усилия наших разведчиков по захвату пленного разбивались о постоянную настороженность фашистов, их мощную оборону. К ней теперь почти невозможно было подойти. Противник всеми силами старался скрыть замысел готовившегося наступления. Сплошные и глубокие минные поля, многорядные проволочные заграждения с различными электрическими сигнальными приспособлениями, опоясавшие позиции противника, сейчас представляли серьезное препятствие. Каждый клочок земли, каждая кочка простреливались многослойным вражеским огнем. После неоднократных попыток преодолеть все эти препятствия, разведчики четырех дивизий первого эшелона 13 армии несли большие потери... В 15 Сивашскую дивизию прибыл командующий Центральным фронтом в сопровождении генерала Н.П. Пухова.
Мы должны знать время перехода Моделя в наступление! - потребовал Рокоссовский...
Агентурная разведка поработала прекрасно. и все же она точно не ответила на нужный нам вопрос - «Когда?»» Действительно, наше командование точно не знало время наступления немцев и от, порой, поспешных решений делало ошибки.
Итак наступило 4 июля. Было тепло, небо ночью было усеяно звездами. В романе А.Н. Рыбакова «Прах и пепел» есть интересные, явно документальные воспомининия.
«...Лето было дождливое, душное, а в солнечные дни — жаркое. Солдаты на переднем крае работали в сапогах, но обнаженные до пояса...
...Поглядывали в небо — не летит ли немец...»
В ночь с 4 на 5 июля разведка 13 армии обнаружила перед передним краем группу немецких саперов, проделывающих проходы в установленном советскими войсками минном поле. В завязавшейся схватке несколько саперов было убито, двое бежали, а один - рядовой саперного батальона Бруно Фермелло взят в плен. Пленный сапер показал, что войска заняли исходное положение и наступление назначено на три часа 5 июля.
В советской исторической литературе следует цепь неточностей и выдумок. Так в книге В.М. Дорошенко «В огне Курской битвы», изданное к 20-летнему юбилею битвы, помещена его статья «В семье разведчиков». Там он пишет, что советскому командованию известны не только день, но и час перехода немцев в наступление. «Войска 9 армии, плотно заполнив траншеи, ждали сигнала, который должен был последовать 5 июля в 2 часа по берлинскому времени». Достаточно много таких неточностей встречается и в другой литературе. В другой книге «Через всю войну», авторы М.К, Секирин, И.М. Белкин, В.М. Дорошенко достаточно подробно описали взятие пленного сапера Бруно Фермелло. «Но злополучное «Когда?» он ответил: «Утром, в три часа по берлинскому времени. Сегодня вечером, - продолжал показания Б. Фермелло, - нам зачитали приказ командующего 9 армией генерал-полковника Моделя. А тремя днями раньше — обращение Гитлера»...
Таким образом наступление согласно показаниям пленного должно было начаться в три часа по Берлинскому времени. Эту же версию подтверждают воспоминания разведчика взвода, бравшего в плен сапера И.С. Мелешникова. «...В ночь на 5 июля группа разведчиков из 12 человек под командованием старшины А.И. Иванова, (здесь же был и лейтенант Мелешников), захватила в плен сапера, который сказал, что наступление немецких войск начнется в 3 часа по европейскому времени. Спрашивается, зачем мы ведем разговор об этих трех часах? Ведь во всех учебников написано, что наступление было назначено на три часа. Вот здесь и кроется миф о начале наступления. В учебниках говорится о трех часах по московскому времени, а пленный дал показания по германскому времени, то есть на два часа позже — в пять часов по Москве. Немецкая армия жила не по Московскому времени, а по Берлинскому. Здесь спешка нашего командования сыграла плохую шутку. В спешке, все — от капитана П.Г Савинова, допросившего пленного, до начальника разведотдела 13 армии подполковника И.И. Крыжановского, и до самого командующего армией Н.П. Пухова забыли об этом. Можно предположить, что военные даже не знали, что немцы живут по своему времени. В результаты этой «мелочи» командованием фронта был допущен серьезный просчет, связанный с отдачей приказа на начало артконтрподготовки. Числовое значение времени суток на территориях, находящихся восточнее больше, чем на территориях, лежащих западнее. Если в Берлине было три часа, то в Москве — 5 часов по местному времени. В некоторой литературе даже делают неправильный перерасчет — три часа по Берлинскому времени переводят в два часа по Москве. Но это уже грубая ошибка.
Сам Рокоссовский в статье «Крах Цитадели» вспоминает «... В ночь на 5 июля в полосе 13 и 48 армий были захвачены немецкие саперы, разминировавшие минные поля. Они показал: наступление назначено на три часа утра, немецкие войска уже заняли исходное положение. ДО этого срока оставалось чуть более часа . Верить или не верить показаниям пленных? Если они говорят правду, надо уже начинать запланированную нами артиллерийскую контрподготовку, на которую выделялось до половины боевого комплекта снарядов и мин. Времени на запрос Ставки не было, обстановка складывалась так, что промедление могло привести к тяжелейшим последствиям. присутствовавший при этом представитель Ставки Г.К. Жуков,

который прибыл к нам накануне вечером, доверил решение этого вопроса мне. Благодаря этому я смог немедленно дать распоряжение командующему артиллерией фронта об открытии огня. В 2 часа 20 минут гром орудий разорвал предрассветную тишину...

...Наша артиллерия открыла огонь в полосе 13 и частично 48 армий...

...На изготовившиеся к наступлению вражеские войск, на их батареи обрушился огонь свыше 500 орудий, 460 минометов и 100 установок ММ-13 (Катюш). Вв результате противник понес большие потери, особенно в артиллерии, нарушилась его система управления войсками...»
По другим источникам артконтрподготовка длилась 30 минут. Полагая, что русские перешли в наступление, гитлеровцы начали усиленно освещать местность ракетами и прожекторами. Артиллерия врага отвечала очень слабо, ответный огонь вели только восемь его батарей. Наша артиллерия израсходовала четвертую часть боекомплекта снарядов.
И это было началом Курской битвы.
Из воспоминаний Г.К. Жукова
«...30 июня мне позвонил И.В Сталин. Он приказал, чтобы я оставался на орловском направлении для координации действий Центрального, Брянского и Западного фронтов...
...В эти дни, находясь на Центральном фронте, я вместе с К.К. Рокоссовским работал в войсках 13 армии, во 2 танковой армии и резервных корпусах...
...В третьем часу утра К.К. Рокоссовскому позвонил командующий 13 армией генерал Н.П. Пухов и доложил, что захваченный пленный сапер 6 пехотной дивизии сообщил о готовности немецких войск к переходу в наступление. Ориентировочно время называлось — 3 часа утра 5 июля. К.К. Рокоссовский спросил меня — Что будем делать? Докладывать в Ставку или дадим приказ на проведение контрподготовки?
Время терять не будет, Константин Константинович. Отдавай приказ, как предусмотрено планом фронта и Ставки, а я сейчас позвоню Верховному и доложу о полученных данных и принятом решении. Меня тут же соединили с Верховным. Он был в Ставке и только что кончил говорить с А.М. Василевским. Я доложил о полученных данных и принятом решении провести контрподготовку. И.В. Сталин одобрил решение и приказал чаще его информировать...
... Конечно, артиллерийская подготовка нанесла врагу большие потери и дезорганизовала управление наступлением войск, но мы все ждали от нее больших результатов. Наблюдая ход сражения и опрашивая пленных, я пришел к выводу, что как Центральный, так и Воронежский фронты начали ее слишком рано: немецкие соллдаты еще спали в окопах, блиндажах, оврагах, а танковые части были укрыты в выжидательных районах. Лучше было бы контрподготовку начать, примерно, на 30-40 минут позже...»
Признавая огромную роль, которую Жуков оказал на ход Курской битвы, можно сказать, что он не совсем точно говорит о времени контрподготовки. Ее следовало начать через полтора два часа позже. И еще есть противоречие в воспоминаниях Жукова и Рокоссовского об этом центарльном моменте перед началом Курской битвы. И нам кажется, что здесь все таки более точно рассказывал Рокоссовский. Сам Рокоссовский в одном из писем (1967 г.) пишет:
«...Теперь о личной работе Г.К. Жукова, как представителя Ставки на Центральном фронте. В своих воспоминаниях он широко описывает проводимую якобы им работу у нас на фронте в подготовительный период и в процессе самой оборонительной операции. Вынужден сообщить, с полной ответственностью и, если нужно с подтверждением живых еще свидетелей, что изложенные Жуовым Г.К. в этой статье не соответствуют действительности и им надумано. Жуков Г.К. Впервые прибыл к нам на КП в Свободу 4 июля, накануне сражения. Пробыл он у нас до 10-11 часов 5 июля и убыл якобы на Западный фронт к В.Д. Соколовскому, так по крайней мере, уезжая он сказал нам. Находясь в штабе в ночь перед началом вражеского наступления, когда было получено донесение командующего 13 армий генерала Пухова о захвате вражеских саперов, сообщавших о предполагаемом начале немецкого наступления, Жуков Г.К. отказался даже санкционировать мое предложение о начале артподготовки, предоставив решение этого вопроса мне, как командующему фронтом. Решиться на это мероприятие необходимо было немедленно, так как для запроса Ставки не оставалось времени. В Ставку Жуков Г.К. позвонил, примерно, около 10 часов 5 июля, доложив по ВЧ в моем присутствии Сталину о том (передаю дословно), что Костин (мой псевдоним) войсками управляет уверенно и твердо и что наступление противника успешно отражается. Тут же он попросил разрешения убыть к Скокловскому. после этого разговора немедленно уехал от нас. Вот так выглядело фактическое пребывание Жукова Г.Г. на Центральном фронте. В подготовительной к операции период Жуков Г.К. у нас не Центральном фронте не бывал ни разу».
Другие документы подтверждают правоту Рокоссовского о нахождении Жукова Г.К. в момент начала Курской битвы. Однако стоит отметить, что все генеральные решения о ведении боев на Курской дуге принимались в первую очередь Жуковым. Идея о преднамеренной обороне принадлежит именно ему, хотя многие офицеры Генштаба не были согласны. Это письмо еще говорит о непростом взаимоотношении двух великих военачальниках. В воспоминаниях Жукова есть еще одна неточность, он говорит об успешном отражении атак противника в момент начала наступления немцев. Как мы потом покажем это была неправда. Но здесь винить военачальника не стоит. Во время начала атаки немцев командующий фронтом и даже командующие армиями не знали истинного положения дел, так как на полях сражений началась такая мясорубка, что даже вблизи нельзя было точно сказать, где немцы, а где советские войска. Что касается об артподготовке, то на самом деле все снаряды полетели за позиции противника и принесли небольшой урон ему. Разрабатывался план артподготовки в Ставке и производилась по площадям, где приблизительно находились атрбатареи противника и его командные пункты. Ждать эффективности от нее не приходилось. Поэтому эта контрподготовка только разбудили солдат, готовившихся к наступлению и они начали наступления в полпятого утра, что было на полчаса раньше, чем запланировано. В советской литературе и учебниках по истории пишут о том, что немцы почти на два часа начали наступление из-за эффективности артподготовки позже. На самом деле было все наоборот. Но винить Рокоссовского не стоит. Если встать на его место, то можно понять его состояние. Точного результата времени наступления неизвестно. Данные от пленного поступили неподтвержденные ничем только в полночь. О передислокации живой силы неизвестно. Остается лишь обстрелять разведанные ранее артбатареи и НП противника. Поэтому Рокоссовский поступил смело и правильно. Единственно, не было рассчитано точное время наступления противника из-за русской безалаберности и спешке в передаче конкретных данных. И еще одну большую оплошность допустили разведчики 13 армии. Пока они занимались поимкой пленного офицера, в это время на стыке 15 и 81 дивизий у хутора Веселый Бережок немецкие саперы в советских минных полях делали проход, которым воспользовались на рассвете 5 июля фашистские войска.

В советской литературе приблизительно так описывают начало Курской битвы.
«После окончания первой советской артконрподготовки 50 минут на фронте стояли тишина. Казалось, гитлеровцы, поняв, что их замыслы разгаданы, отказались от наступления на Курск с севера. Но в 4-30, с опозданием на полтора часа 9 немецкая армия, нацеленная для наступления на Курск со стороны Орла, на фронте Красная Слободка -Измайлово начала артподготовку»
Но мы теперь знаем, что произошла ошибка учета времени при передаче данных от пленного на два часа. Поэтому немцы не с опозданием а, наоборот, раньше на полчаса начали боевые действия. На рубеже 70 армии немецкая артавиаподготовка началась в 7-30.
В 4-35 советская артиллерия и минометы включились в артподготовку противника, открыв огонь по огневым позициям его артиллерии. В 5-10 в воздухе появились большие группы фашистских бомбардировщиков. Пользуясь сильным прикрытием своих истребителей, немецкие бомбардировщики ударили по боевым порядкам советских войск на рубеже Глазуновка — Красная Заря. Вслед за налетом авиации гитлероваская артиллерия и минометы вновь открыли шквальный огонь, а в 5-30 пехота и танки на всем 50-километровом фронте от Красной Слободки до Измайлова перешли в атаку. Опять же во многих статьях и книгах о Курской битве пишется, что 9 армия почти в полном составе стала наступать на всем фронте. На самом деле, 9 армия начала наступление силами девяти пехотных дивизий, усиленных танками, и одной танковой дивизией. Основная же танковая группировка (5 танковых и две моторизованные дивизии) остались в резерве. П. Карелл пишет: «...Так сначала пошла в атаку его сильно расчлененная 9 армия с 9 пехотными дивизиями, которые он усилил танками и автомашинами. И только одна танковая дивизия, 20-я, была введена Моделем в первые ряды. Основная сила его танковых соединений.... он держал в резерве. Сначала сделать прорыв, а потом снова ввести свежие силы... Это был рецепт Моделя.»
Гитлеровцы атаковали всю полосу обороны 13 армии и примыкавшие к ней фланги 70 и 48 армий на 45 км фронте. Враг наносил главный удар на левом фланге 13 армии в направлении Ольховатки. Наступая на широком фронте, гитлеровцы рассчитывали дезориентировать советское командование относительно направления главного удара...
Опять же встает вопрос о главном ударе. В Советской литературе пишется, что командование Центрального фронта правильно предполагало направление главного удара. Но это опять же неправильный вывод или домыслы. Как известно главный удар враг наносил на левом фланге 13 армии в направлении Ольховатки. Опять же в разных источниках о численности немецких войск данные расходятся. В одних говорится, что наступление было произведено силами до 500 танков и 30-50 машин, в других это значение еще сильнее занижается. Исследования показывают, что в наступлении участвовало свыше 500 танков и САУ, но танковая дивизия была задействована только одна. Опять же как можно писать о количестве менее пятисот танков и о том, что каждая батарея героически уничтожила до 10-15 вражеских танков, причем тигры горели как спички. Обычные подсчеты тогда покажут, что все немецкие танки, особенно тигры, должны были бы уничтожены за 2-3 дня наступления. Но как известно, бои шли неделями, а танки противника участвовали в боях. Поэтому нужно с большой осторожностью относиться к статистике, даваемой в советской литературе о Курской битве.
Но продолжим наше повествование о первом дне наступления немцев и об ошибке советского командования направления главного удара. В книге Шитикова Н.Ф. (разведчика 81 дивизии) «Пылающие высоты» хорошо дано повествование о начале немецкого наступления.
«...Напряженно вслушиваясь в канонаду, Буланов откинулся на лежанку, заложив руки под голову. Казалось, он дремал. Но вот раздался телефонный звонок, и в ту же секунду ротный был у аппарата. Выслушав Капитана Гладуна, командира третьего батальона, он стал докладывать о том, что предупреждение на передовую передано своевременно и там готовы к бою...
...Отсюда, из блиндажа командира роты, связно А,Ф. Овсянников был отправлен выяснить, чтобы ... сразу после вражеской артпоготовки доложить сколько осталось людей и способна ли рота отбиваться... Связной отправился на передовую, когда первая немецкая артподготовка еще продолжалась. Во взводе Никитина было убито почти полвзвода...
...Уже выбравшись на сухое место, Саша заметил, как к ураганному огню артиллерии противника прибавились глубокие взрывы бомб... Во втором взводе лейтенанта Шульги .... из строя выбыла треть состава...
Командир первого взвода Правленко погиб, Шульга взял команду обоими взводами на себя. В первом взводе потели составили тоже треть состава.
...Накурочили тут фашисты. Чуть не половину моего взвода погубили.»
Овсянников был уже на полпути меду передовой и КНП роты, когда сзади началась сильная ружейно-пулеметная стрельба. Он догадался: гитлеровцы поднялись в атаку... и вдруг заметил группу солдат, примерно , в 150 метрах от траншеи, двигавшуюся в наш тыл. Когда всмотрелся в идущих гуськом людей повнимательнее, то оторопел: немцы! Гитлеровцы уже побывали в блиндаже и НП роты.

Военный совет Центрального фронта считался с тремя возможными направлениями ударов противника:
из района Змиевки через Дросково на Ливны, т. е. в тыл войскам фронта;
из района Глазуновки в общем направлении на Поныри, Золотухино и далее на Курск; т. е. вдоль МЖД;
из района Кромы на Фатеж, Курск, (т. е. вдоль автомагистра*ли Москва — Симферополь).
Учитывая сосредоточение крупной группировки гитлеров*ских войск в р-не Глазуновки, Тагино, а также в направлении шоссейной и железной дорог Орел—Курск, командование фрон*та сделало вывод, что удар, вероятнее всего, последует через Поныри на Курск. Тот, кто ездил со стороны Орла в Курск, знает, что после ст. Возы МЖД тянется к югу в пойме р. Сновы, и главное — Курск с севера (восточнее р. Тускарь) окружен болотами, непроходимыми для бронетехники.
Таким образом, правое крыло фронта занимало наиболее ответственный участок обороны Северного фаса Курского выступа. Здесь и сосредоточились основные силы и средства фронта
На правом фланге Северного фаса (в р-не будущих боевых действий) перед битвой было сосредоточено 11 стр. дивизий; 57-я Мотострелкова бригада (собственно, в танковом корпусе личного состава в полтора раза было больше, чем в стрелковой дивизии), четыре танковые бригады, три танковых полка, 4-й арткорпус прорыва, соединения и подразделения 2-й истребительной дивизии, а также ряд зенитно-артиллерийских дивизий и т. д.
Вторым направлением, на котором командование ЦФ сосредоточило свои войска, была автострада Москва—Симферополь, соединяющая и Орел с Курском.
Вот что пишет об этом нач. штаба 70-й армии В. М. Шарапов
«...До начала наступления противника предполагалось, что оно будет осуществляться против 70-й армии вдоль автомагистрали Орел—Курск. Командование всесторонне укрепило этот участок, особенно в противотанковом отношении.
Теперь же, когда выяснилось направление главного удара, отпала необходимость держать противотанковые войска в этом районе...»
Но и это направление было невыгодно немца. Гитлеровским войскам пришлось бы наступать в гору. Резкий подъем вдоль автомагистрали Москва—Симферополь тянется к югу от Кром до орловско-курской границы.
13-я армия седлала МЖД, раскинувшись, как два крыла, по. обе ее стороны, а 70-я армия таким же образом расположилась по обе стороны автомагистрали М—С. Стык 13-й и 70-й йрмий, как нарочно, оказался на наикратчайшей прямой между Орлом и Курском, проходящей у Ольховатки. Вот по этой-то прямой, слегка извиваясь, и пролегала купеческая Кромская дорога (совпадающая здесь с древним Пахнуцким шляхом). Войска Центрального фронта наиболее плотно были распо-жены у МЖД (и восточнее ее), а также у автомагистрали Москава-Симферополь.
Но МЖД была ближе к основанию Курского выступа, и ей уделялось особое внимание. Поныровский оборонительный узел был самым укрепленным за всю ВОВ.
Дор. Читатель! Судя по плотности воинских соединений и дразделёний 13-й армии, сов. командование все же предполагало, что гитлеровские войска будут прорывать нашу оборона рубеже ст. Поныри — г. Малоархангельск. Но в определении конкретных мест прорыва сов. обороны В Северном фасе КД командование ЦФ все-таки ошиблось. Опять была совершена досадная ошибка, которая стоила много жизней советских солдат. Думается, командование Центрального фронта недостаточно продумало стратегию немецкого удара. Объясняется это тем, что наши крупные военначальники все изучали по картам, а на конкретной местности почти и не бывали.
В советской исторической литературе широко распространена схема боевых действий, согласно которой немецко-фашистские войска на Северном фасе Курской дуги наступали по трем направлениям: основное Ольховатское, т. е. направлении с. Ольховатка (мы будем называть его ольховатским южным), вспомогательное левофланговое — на г. Малоархангельск и вспомогательное правофланговое — на Гнилец. Это в какой-то мере было бы приемлемо только для первого дня наступления гитлеровских войск 5 июля 943 года.
Почему ольховатское направление на этой схеме мы называем ольховатским южным? В статье маршала М. В. Захарова— под ольховатским направлением понимася участок шириной 95 км, на котором К. К. Рокоссовский средоточил основные силы Центрального фронта. Ольховатское направление — это орловско-курское направление; второе название упоминается значительно реже первого, но в то же время ольховатское направление часто упоминается в книгах и воспоминаниях ветеранов в более узком смысле, как ольховатское южное.
К. К. Рокоссовский писал: « ...Ожесточенные бои развернулись на ольховатском направлении, в полосе 15-й и 81-й стрелковых дивизий 13-й армии».
В книге «Курская битва», выпущенной к 40-летию этой славной даты, сказано:
«...Ожесточенные бои раз*вернулись на ольховатском направлении, где оборонялись 15-и и 81-я стр. дивизии...»
Таким образом, направление наступления немецко-фашистских войск на рубеже обороны 15-й и 81-й стр. дивизий мы будем называть ольховатским южным, в отличие от ольховатского направления и Ольховатского сражения, к которым относятся все боевые действия на Северном фасе Курской дуги.
Комроты 231-го гв. СП 75-й гв. дивизии П. М. Макулин вспо*минает «...В штабах батальонов имелись ориентиро*вочные предположения о наиболее вероятных направлениях наступления гитлеровских войск. Их было два. В первом из них считалось, что противник начнет наступательные операции на с. 1-е Поныри и ст. Поныри, т. е. вдоль МЖД. Во втором указывалось: с. Ольховатка, Смородное, ст. Возы (МЖД)... Т. е. тоже вдоль МЖД, но в обход ст. Поныри с запада.
Здесь перед битвой от верховья Ольховатки до с. 1-е Поныри (вост. берега р. Сновы) раскинулась во второй полосе обороны 6-я гв. дивизия. Всерьез здесь наступления не ожидалось, ранее изложенные факты о расположении советских войск не подтвержда*ют этого. Но реальные боевые действия заставили обратиться к этому «ориентировочному предположению».
К. К. Рокоссовский: «... В первый день сражения на нашем фронте отчетливо определилось направление гл. уда*ра противника. Основные усилия он направлял не вдоль же*лезной дороги, как это предусматривалось вторым вариантом <предположение> нашего плана, а несколько западнее, на Ольховатку...» Значит в статьях и учебниках по истории этот факт либо умалчивается совсем, либо говорится, что командование точно просчитало направление главного удара немцев. Но это совсем не так. Взгляните на географическую карту (см схему 2 поста). Справа от Ольховатки на север простирается поле, «дву*створчатыми воротами» для наступления на которое послужил рубеж В. Тагино—Н. Хутор—Вес. Бережок; поле, расстилающееся до В. Смородино, ведущее к МЖД; поле, удобное для Танковых передвижений. И на этом поле, на второй полосе обо*роны, 5 июля от орловской границы до ольховатского большака расположатся 6-я и 75-я гв. стр. дивизии.
Именно это поле северо-восточнее и восточнее Ольховатки Имеет в виду командующий Центральным фронтом в процити*рованном выше отрывке. Это еще раз подтверждает, что рубеж от линии Ольховатско-Молотычевских высот (продолженный к северо-западу рубежом обороны 132-й и 280-й стр. дивизий) до высот восточного берега р. Сновы — есть направление главного удара немецко-фашистских войск на Северном фасе Курской дуги, о котором и не предполагало наше командование перед битвой.
При этом следует помнить, что основной удар противник на*носил на левом крыле обороны направления гл. удара — на рубеже от ольховатской оси до линии Ольховатско-Молоты*чевских высот (по Кромской дороге). Этот рубеж мы будем еще называть направлением основного удара гитлеровских войск.
Ольховатское южное направление наступления гитлеровских войск подразделяется: на направление гл. удара и фланговый удар.
К фланговому удару ольховатского южного направления относятся бои за железнодорожный пос. Поныри. Эти бои велись на рубеже: от высот вост. берега р. Сновы до высот восточного берега р. Полевая Снова. Для немецкой стороны Поныри были не менее значимы. Вот что пишет об этом немецкий историк П. Карелл «... Если бы Поныри были взяты, можно было бы развернуть*ся на Ольховатку..».
Т. е. со стороны Понырей немцы планировали нанести фланговый удар по Ольховатке.

В НОЧЬ С 5 НА 6 ИЮЛЯ.
Рубежи сов. войск есть смысл отслеживать по стрелковым подразделениям, соединениям и объединениям. Огромное количество артиллерии и минометов, танков, участвовавших в Оль-оватском сражении, не позволяет проследить их полного перемещения и использования. Мы остановимся только на некоторых наиболее важных случаях.
С рубежа Новоселки— Никольское <у шоссе Орел—Курск> на ольховатское направление с 14 часов 5 июля двигалась 3-я истребительно-противотанковая бригада В.. Н. Рукосуева (точнее, 3-я истребительная). Ее подразделения двигались на автомашинах с орудиями, минометами и боеприпасами... Наводчик 4-й артбатареи А. В. Пузиков вспоминает: «... в 2 часа дня мы оставили свои огневые точки у Никольского (что рядом с Березовкой) и направились под Ольховатку. Прибыли, замаскировались, немецкие самолеты искали нас до сумерек. С наступлением темноты артрасчеты с орудиями прибыли на высоты (т. е. места расположения батарей, наиболее удобные на окружающей местности). За короткую ночь успели только установить орудия и на*крыть маскировочными сетками. С рассветом появились «мессеры», а мы еще не успели себе ровики отрыть. Рожь нас спасла, мы зарылись свежую землю...»
В истребительную бригаду входило два противотанковых батальона (по 72 противотанковых ружья в каждом), инженерно-минный батальон, противотанковый артиллерийский полк (72-мм пушек — 16 шт., 45-мм пушек — 12 шт., 37-мм зенитных пушек — 4 шт.) и минометный дивизион (82 мм минометов — 8 шт., 120-мм минометов — 4 шт.).
О месте расположения ИПТАБР (см. схему)

Анализ показывает, что схема боевых порядков 3-й ИПТАБР точнее дана у А. Д. Овсянникова. Она динамична, т. е. на ной указано положение батарей и 6, и 8 июля, но она требует уточ*нений.
В ночь с 5 на 6 июля в горловине между Самодуровским Кашарским логами, но со стороны Самодуровки, расположились: 4-я аб ст. лейтенанта Андреева; сзади, за 4-й аб.— 1-я аб капитана Игишева (выс. 231.7) в Самодуровке у мельницы — 6-я аб ст. лейтенанта Грин. и 7-я аб капитана Герасимова заняла позиции на выс. 238.1.
На схеме старая дорога Ольховатка—Самодуровка изображена штриховой линией. Выс. 238.1 находится у пересечении этой дороги с водораздельной гривой.
В этой схеме есть ошибка (хочется думать не преднамеренная), которая заключается в том, что Кромскую дорогу, идущу от Кургана, он изобразил пересекающей северную оконечное Ольховатского хребта. Такая дорога есть, и в настоящее время ведет она к верховью Хмелевского яра.
Настоящая Кромская дорога указана на дорожной географической карте Курской области (схема во посту), проходит она через выс. 274, южную оконечность Ольховатского хребта и ведет к верховью Становского яра. На схеме неправильно указаны выс. 234 и 234.5. Выс. 234 находится на старой дороге Ольховатка—Самодуровка, на километр севернее верховья Ольховатки. Выс. 234.5 находится на старой Кромской дороге у пересечения ее с логом Широким (на 250 м севернее лога). На вые. 234 находилась 2-я аб капитана Быкова и 2-й батальон ПТР. Высота прикрывала мост через устье лога Широко, т. е. прямую дорогу, ведущую на правобережную улицу Ольховатки.
Выс. 238.1, выс. 234 и мост через лог Широкий находятся на одной прямой.
На вые. 234.5 располагалась 3-я аб ст. лейтенанта Бондаренко. 8 июля 3-й батареей командовал ст. лейтенант Любарский. Штаб бригады — южные склоны высоты 269.8 (269), здесь же и КП Рукосуева.
КП артполка Железникова — выс. 240.0 (здесь же НШ Нечепуренко) у юго-вост. окраины Теплого. По результатам рекогносцировки Рукосуев определил с команндирами частей и штабами два противотанковых узла на танкоопасном направлении на поле от верховья Ольховатки до горловины Самодуровка—Кашара.
Из воспоминаний бывшего командира 8-й аб (3-го дивизии на 371-го АП) И. М. Кузюкова «...1-й дивизион находилися где-то в р-не Молотычей, а наш третий дивизион в первый день расположился на юго-западной окраине д. Ольховатка, а вто*рой дивизион — где-то между Молотычами и Ольховаткой, потому что наш 3-й дивизион был на самом правом фланге...В первый день, т. е. 6 июля, когда наш полк был переброшен в район боев, мы на заре заняли боевой порядок; с начальником штаба полка отправились на рекогносцировку местности с пехотны*ми командирами, но так как наша пехота 6 июля не вступила н бой, мы начали вести огонь по немецким минометным батареям в р-не северо-восточнее Самодуровки, где-то позже мне при шлось вести огонь по просьбе командира 75-й СД, которая оборонялась северо-восточнее и севернее Ольховатки.
Немцы после сильного бомбового удара начали контратако*вать наши позиции силами до 2-х батальонов пехоты и около 20 танков. Мне пришлось дать по движущимся танкам заградительный огонь, контратака немцев захлебнулась. Несколько танков было подбито. Командир 75-й дивизии поблагодарил и сказал: «Бьете немецких фашистов по-сталинградски». Тут я понял, что наш сосед справа — 75-я СД — принимала участие в боях за Сталинград. А затем к исходу дня пришлось отбивать еще несколько атак нем. танков и пехоты...» Вот что вспоминает бывший командир взвода ПТР 92-го ОИПТД Г. Панфилов: « ...5 июля в 14.00 наш дивизион был поднят по боевой тревоге. В нашей роте ПТР была нештатная повозка. При построении было предложено: нештатное снаряжение, в том числе большие лопаты, уложить в повозку. Однако я уже знал цену этим лопатам при отступлении к Сталинраду в 1942 г. и приказал лопаты взять с собой. Бойцы ворчали, шли маршем всю ночь. На рассвете прибыли на Самодуровское поле. 1-я батарея нашего дивизиона была уже на месте, они приехали на автомашиинах ГАЗ-АА.
Мои ребята после такой «прогулки» рухнули на землю и решили поспать. Они еще не были обстреляны... На мое распоряжение окопаться, как говорится, «начихали»: мне был всего 21 год, а старшему во взводе было 40 лет. Перед восходом солнца пролетели два немецких самолета, и сразу же начался минометный обстрел. Мины рвались рядом. Мои ребята начали шуровать лопатами. Ко второму обстрелу я уже говорил им: не надо так глубоко рыть, иначе стрелять будет невозможно.
Ну, а потом начался кромешный ад: бомбежки, обстрелы, машины 1-й батареи, поставленные артиллеристами за пригорком, сгорели после первого налета...»

К вечеру стало очевидным, что гитлеровские войска наноси*ли гл. удар не вдоль железной дороги Орел—Курск, а западнее, в общем направлении на Ольховатку. Так как направление главного удара врага несколько не совпадало с предполагавшимся направлением его наступления по варианту 2, командующий фронтом в 22 часа уточнил задачи войскам. Для 2-й танковой армии это означало: 3-й танковый корпус переходил к оборо*не; 16-й танковый корпус и 11-я гв. ТБр 2-й ТА во взаимодей*ствии с 17-ым гв. СК с рассветом 6 июля переходили в наступ*ление в общем направлении на Бутырки, Гнилуша с задачей восстановить положение на левом фланге 13-й армии; 19-й ТК наносил удар на Соборовку, Подолянь. Командующим 13-й и 70-й армий было приказано восстановить прежнее положение на фронте своих армий и прочно закрепиться.
Кроме того, привлекалась вся войсковая артиллерия соеди*нений, наносивших контрудар.